Эмансипистка

Мужицкая Степанида Разиновна не любила, это слабо сказано, она ненавидела свою фамилию и имя и отчество!!! Всё ей не подходило, шло вразрез с её не основной, но горячо поддерживаемой деятельностью, вследствие чего замедлялся карьерный рост.

Да, речь идёт о феминистическом движении, в котором с такой фамилией, именем и отчеством вершины не светили. Отец подосрал, как говорила ей в детстве мать. Именно он это имя придумал! Ну а дед её очень любил историческую личность, как он княжну топил особенно, в честь которой назвал сына. Революционер. Она выяснила, что до 1917 у её прародителей по отцовской линии фамилии не было. И кто ж такую выбрал после революции утеряно в истории семьи.

Феминизмом она увлеклась после института. Её работа, адвокат по семейным делам, прямо стимулировала феминизм. В мужчинах она разочаровалась ещё в институте, и с последнего курса жила с женщиной схожих убеждений. Ну и агитацию феминизма, её любимое дело, считала меценатством. Как правило, агитация переходила в ожесточённые споры, которые заканчивались криком или потасовкой. Всё это снималось и выкладывалось и интернет с хэштегом: «Угнетение бесправных женщин». Женщины незаметно прятали несколько камер, потом провоцировали мужчин на неадекватные слова и поступки…На видео всегда в конце подразумевался вопрос-девиз: «Ну как можно делить прекрасную планету тупыми, грязными, вонючими самцами, которые портят окружающий мир и угнетают прекрасных женщин, созданных для всего возвышенного.»

В эту пятницу феминистки пошли с провокационной агитацией в фитнес центр, пусть и не в элитном, но всё же неплохом районе. Это был спортивный комплекс с уклоном бодибилдинга. Там проводились соревнования и конкурсы, потому в здании были комнаты-гостинки и кафешка. Для феминисток это был самый любимый электорат. Заводились легко, словарный запас скудный, мимика или глупая, или злобная. На их фоне феминистки всегда смотрелись миниатюрными, ущемлёнными и привлекательными. Из фото и видео они делали демотиваторы, мемы, мотиваторы, плакаты, тик-токи. В общем всё, что показывало мужиков глупыми варварами, а женщин — прекрасными, мудрыми хранительницами здравого смысла.

Однако в этот раз им попался «крепкий орешек». Мужчина легко и часто остроумно парировал их выпады. Поняв бесперспективность сегодняшней агитки, группа феминисток стала «сливаться». В итоге из всей группы Степанида осталась одна, доведённая до агрессивного состояния против спокойного и рассудительного качка.
— Да! А женщин притесняют на работе, в бизнесе, во власти!
— Вы хотите работать сантехником? Хотите пробивать трубы, забитые женским и мужским говном? Все хотят быть директором Газпромом или руководить Вайлдберриз, а кто мечтает о работе грузчиком? Естественно, гендерное разделение по профессиям идёт с начала времён, не будем касаться древнейших профессий… Да и сейчас мужиков техничек или посудомоек, я уверен, нет. Что касается женщин в высшей власти, то были же у нас императрицы: Екатерина 1, Анна 1, Елизавета 1, Екатерина 2. Почему сейчас нет президента женщины? Наверное, нет масштаба личности. Хотя Собчак пыталась…
— А-а, по-вашему место женщины на кухне, потому что масштабом личности не вышли?
— У женщин есть право голосовать на выборах, и в том числе они выбирали.
— Значит, женщина должна детей рожать и мужа обслуживать и удовлетворять? — это любимый вопрос феминисток, в тему или не в тему, но всегда с претензией задаваемый.
— А я вижу у вас с этим проблема!
— Да как вы смеете, мужлан!
В это время на улице произошла авария, послышался звук удара, звон разбитого стекла и разнообразные звуки сигнализаций нескольких машин. Качок, расправляя как бы затёкшие руки, поднялся со стула с поворотом тела, чтобы подойти к окну сзади его. Степаниду также любопытство подняло с кресла, ну и головой она попала под этот стероидный, как ей с начала дискуссии казалось, вентилятор. Раздался «шмяк» ладони качка по затылку женщины, и любопытство закончилось нокаутом. Тело повисло животом на спинке стула, демонстрируя привлекательность утончённой талии и роскошь тазобедренной части.
— Дискуссия закончилась конфузом. Что ж с неудовлетворённостью я тебе помогу. — сказал он ей, хоть она и не слышала. Сгрёб её под мышку и понёс к себе в комнату.

Сознание медленно возвращалось. Чьи-то руки раздевали Степаниду. Судя по всему, с неё сняли последнюю вещь, трусы.
— Ух ты, бритая, — большая ладонь провела по её лобку, — гладенькая.
Степанида поняла: сейчас изнасилуют!
— Я закричу!
— Вынужден буду заткнуть рот трусами.
— Меня ажурной тряпкой не заткнуть.
— Какой ажурной? А, ты подумала твоими? Нет я своими заткну. — сказал качок.
Степанидин мозг, мыслящий картинами, мемами, и тому подобное, сразу представил плакат, где она с мужскими трусами во рту, рядом голый качок и надпись: «Нам затыкают рот. Феминистское движение России».

Нет, выглядит как-то мерзко, не вызывает сочувствия, больше брезгливость. Не лозунг. В воображении мужские трусы преобразились в её ажурные. Тоже нет, слишком роскошные, ещё зависть у кого-нибудь вызовут. Может носки? Фу-у, нет. Рот сам скривился от представленных мужских носков во рту, уж лучше член. В воображении сразу нарисовалось… Она голая, качок тоже голый, вставил ей член в рот и держит её за голову и лозунг: «Нам даже в постели затыкают рот, унижают и не дают слова».

Но кто эту порнуху разрешит. Цензура?! И почему в постели разговоры. Эх, сейчас бы месячные! До них ещё неделя. Всегда они не вовремя. Картина представилась сразу: она голая, пах в крови, по бёдрам стекает кровь, качок голый, пах в крови, с его члена капает её кровь и рот его тоже в крови, с подбородка стекает кровь. Рот-то почему в крови? Выглядит прикольно, кровожадно, но нелепо. Толи он её там жрал, толи ублажал. Ублажал орально во время месячных? Очень странно и не логично и не прагматично. Нет вызова мужской части населения!

Она почувствовала: качок кончил. Вот скорострел! Прошло минут пять, а может три или меньше. Хотя как ни странно, но она ожидала боль «там». Она видела его большое тело и предполагала, что и его член будит гигантский и порвёт её пополам или наоборот, мизерный… Так говорят, что у качков член маленький из-за стероидов. Но размер был ей в самый раз. Она, конечно, сопротивлялась насилию, но этот качок весом килограмм сто двадцать — сто сорок… Ему сопротивляться, всё равно как кирпичный трёхэтажный дом толкать. Хотя его веса она не чувствовала. Лёжал бы он на ней, ей бы не удалось дышать! Но он поимел её очень галантно. Он снял презервотив, поднял её с кровати на вытянутых руках и посадил аккуратно на стул. Налил четверть стакана водки ей и себе:
— Ну за знакомство!
Ни хрена себе знакомство. Но у неё возник план… Она чувствовала, что у стула, на который её посадили, матерчатая сидушка. Она набрала водки в рот, выплюнула в качка и напрягла мочевой пузырь. Послышалось журчание. Под ягодицами растекалось тепло.
— Ты чё, ты ссыш что-ли? — его лицо изобразило озабоченность.
Получил собака, что ты теперь со стулом будешь делать? Сушить? Менять?
— Я на него твои вещи положил.
Степанида перевела взгляд вниз. Она сидела на своих джинсах и водолазке.
— Есть туалет, я бы тебя туда отнёс.
Он взял её на руки и унёс в ванну. Посадил в неё и открыл воду.
— Мыло, шампунь гипоаллергенное. — он указал на флаконы. — и вышел.
Ванна была джакузи. Степанида полчаса провела в ней, пробуя всякие режимы. Закрыла воду. Зашёл качок, кинул шмотки в ванну:
— Замочи, чтоб разводов не было. — и сразу вышел.
Степанида залила комок вещей водой с шампунем и вышла закутавшись в полотенце.
— Водки?
Степанида потупила взгляд в знак согласия. Они выпили. Он одной рукой её выхватил из полотенца себе на грудь, второй рукой подхватив за зад. «Какая большая ладонь!» — сама по себе пронеслась мысль Степаниды, ровно пол жопы. Прямо целиком на всю ягодицу, а она у меня не самая маленькая. Не ну не гигантская, на мой 31 в самый раз. Блин, я даже пола не касаюсь. Это он меня одной рукой держит, класс! — Степанида обеими руками отстранялась от его плеч (не обнимать же насильника), невольно демонстрируя ему груди, на которые он пялился.
— Опять будешь меня насиловать?
— Тебе не было больно.
— Ну надо же, благородство, а мог и руку сломать!
— Я просто занимался с тобой сексом.
— А меня спросить не надо, у меня другие планы на вечер были.
— Ты что? От секса отказываешься? Какие у тебя планы на вечер? Кошку гладить?
— Может у меня муж есть?
— Муж у феминистки? Ты даже говоришь про это как феминистка. Не у тебя муж есть, а ты у мужа есть. Правильно говорить, — Я замужем!
— Филолог хренов, всё себе присваиваете, даже женщин, одно слово — мужлан. Хорошо, пусть так, я замужем, придёт МОЙ муж и свернёт тебе шею.
— Да нету у тебя ни мужа, ни детей, ни кошки. Только соседка по комнате.
— Какая соседка по комнате?
— Я не детектив, какая она я не знаю. Скорей всего блондинка с мягким покладистым характером.
— Ты что, следишь за мной?
— Я тебя впервые вижу, ну на сегодняшний день. Ты как воробей, кидаешься на всё что с перьями. Ты знаешь что у воробья самый высокий уровень тестостерона? Если человеку такой же уровень сделать, сердце не выдержит. У тебя не женский уровень тестостерона, а с эстрогеном вообще беда.
— А-а, так ты меня лечишь, а не насилуешь!
— Детям уколы тоже против их воли ставят. Всё во благо здоровья.
— Тебя на зоне опустят, тоже во благо здоровья.
— Думаю у них здоровье убудет.
У Степаниды заканчивались силы к сопротивлению. А когда не можешь ситуацию изменить, то возглавь, да и президент говорил: «Если драка неизбежна, бей первой!»

Что ж она решилась!
— Хорошо, давай секс! — прекратила сопротивляться руками, развела ноги, предоставив полный доступ к телу.
Качок стал медленно опускать руку, держащую её за ягодицу, вниз. Весь разговор перед его глазами была её грудь. Поскольку она отталкивалась от него руками, грудь была в самом выигрышном положении «торчком», соблазняя сосками к засосу. Он был давно готов к сексу. Опускаясь вниз, она просто «оделась» на его член.

Два его шага, и она — на кровати, и снова качок сверху. На этот раз он был медленней, но обстоятельней. Теперь Степанида не отталкивалась от качка, а держалась за его плечи. Какие накачанные, рельефные, — думала она, — интересно, а какие у него яйца, такие же рельефные как мышцы, а ещё наверное тяжёлые, по килограмму не меньше, а ещё огромные с кулак, с его кулак. Сколько он тогда кончает? Стакан? Это же несколько глотков. Фу, блин. Ужас. Блин презерватив был, но я его не видела, а зря. Сколько же там было? Сквозь мысли она услышала хлюпанье. Это смазка. Вагина выделила столько смазки, что его член хлюпал в ней. Похоже что вагине процесс понравился.
— И ты туда же, предательница, — сказала Степанида ей в слух.
— Кто здесь? — качок начал вертеть головой.
— Да нет тут никого, не отвлекайся! — ответила она и осеклась.
Она насильнику сказала, — не отвлекайся, бред какой-то. Хотя она в этот раз сама согласилась на секс. В этот раз всё прошло дольше, чем в первый раз. Ну не меньше чем полчаса, а может и час, время она не засекала. После они пили водку. Её всё подмывало спросить, но как-то неудобно. И, наконец, уже захмелев и потеряв немного чувство страха и стыда, она решилась:
— Дай яйца пощупать.
— Чего?
— Я хочу потрогать твои яйца. Они тоже накачанные? Любопытно.
— В члене и яйцах нет мышц. Они не качаются. Член это пещеристые тела, короче это кровяной сосуд. В него кровь приливает и он увеличивается, а в яйцах семенные железы, тоже не мышцы. Если бы их можно было бы качать, как мышцы, знаешь, сколько бы было таких качков с третьей ногой и яйцами как арбузы.
— Я жду.
— Да пожалуйста. — он встал возле неё.
Вблизи «хозяйство» не выглядело ни огромным, ни маленьким — нормальной величины. Степанида протянула руку, приподняла мешочки. Не такие уж и тяжёлые и помещались в одну ладонь. Она помяла их. Действительно внутри не мышцы. Сложно описать, что там внутри. Забавные штуки. Пока она тискала яйца, член на это стал реагировать. В основном он рос в длину, из кожных складок стала проглядываться головка. Степанида оголила её, стянув кожицу. Поняв, что может заиграться, она убрала руки.
— Я хочу твою грудь.
— Фу, отстань. Дай тебе грудь, потом попу, потом в рот возьми. Нет, я пойду с вещами разберусь.
— Нет, попу не надо. Только грудь.
— Чем попа не вышла?
— Почему сразу не вышла? Очень хорошая, классная. Просто поп я насмотрелся и натрогался. Здесь же соревнования проходят по бодибилдингу. И мальчики в стрингах, и девочки в стрингах. И все хотят, чтобы прокачанность мышц, в том числе и ягодичных, оценили и на взгляд и на ощупь. А вот с грудью у девочек беда. Все эти обезжиривания и усушки — от груди одни соски. Лифчики из вежливости одевают. А у тебя прям женские, не грудные мышцы, а грудь.

— Хватит с тебя и того, что их просто видишь.
Он налил ещё водки, они выпили, и она шаткой походкой пошла в ванную.
— Плечики есть? Шмотки развесить.
Он принёс пачку новых.
— В гостинице и в раздевалках спрашивают. — сказал он. — Держу на всякий случай.
— А где стиральная машина?
— На первом этаже есть прачечная.
Идти в прачечную голой, даже в полотенце, развешивать там трусы? Ужас как стыдно. Общественное место. Буду стирать руками.
Степанида начала с лифчика, потом трусы потом ещё и ещё, пока вся одежда не висела на плечиках. Только теперь она осознала, что постирала и свою, и его одежду. Увлеклась блин, проснулась внутренняя хозяюшка! Осталось ещё полы помыть. Выйдя из ванной, её снова напоили водкой и следующий час она провела в коленно-локтевой позе, теперь уже постанывая в подушку. Он взял её за волосы и потянул на себя, так что она максимально задрала голову, прогнулась в спине и неожиданно для себя кончила вместе с ним. Впервые за семь или десять лет. Как давно это было! Они упали на бок на кровать. Через пару минут качок уже спал. Степанида положила его руку себе на грудь. Тяжёлая, мощная, наглая, мужская ладонь. Она таких раньше презирала. А теперь лежит голая, выебанная и руку на грудь положила.
Утром она проснулась от того, что её грудь сосали, играли языком с соском.
— Ты, что делаешь?
— Проснулась.
Он просунул руку ей между ног и притянул к себе, так что её ягодицы шлёпнули по его телу. Она почувствовала, как его член «расправился» между её ягодиц.

— Вот жеребец, — подумала Степанида, — отдохнул за ночь. — Горячий и твёрдый член стал тереться между ягодиц. Она просунула между собой и качком руку. Несгибаемый член. Она с трудом с ним справилась, пока направила туда, куда надо. Начался утренний пятиминутный секс. Он дал ей свою футболку и спортивные штаны, которые она не стала одевать. Футболка была как платье, не до колен, но попу прикрывало. Он дал ей новую зубную щётку и отправил умываться, а после пошёл сам. Пока он умывался, в дверь постучали.
— Виталий Сергеевич, обед!
Качок выглянул из ванной, намыленный:
— Открой дверь, пусть закатит, — сказал он Степаниде.
Она открыла дверь. Гувернантка стала закатывать столик на колёсах и, увидев Степаниду, остановилась.
— А Виталий Сергеевич?
Степанида указала на ванную, где плескалась вода. Степанида сама покатила тележку дальше в комнату, но в этот момент порыв сквозняка, благодаря приоткрытому окну и открытой двери, сдул салфетки с тележки на пол. Степанида тут же наклонилась их поднять и уже коснулась подлых, мягких бумажек, как вдруг сообразила. что она в футболке, и в данный момент её зад оголился. Она тут же присела и подняла салфетки. Встала, повернулась к гувернантке чтобы что-то сказать, но гувернантка опередила:
— Приятного аппетита Виталию Сергеевичу и вам судя по всему тоже, — и с невозмутимым лицом удалилась.
Через некоторое время качок вышел из ванной.
— Ты чего такая? — у Степаниды изменилось лицо.
— Я гувернантке жопу показала.
— Я не знаю, осуждать или хвалить. Ещё информация будет.
— А этого мало. Она мою жопу видела.
— Ну если, ты открыла дверь, а она тебе футболку задрала и давай разглядывать, я её накажу. Если ты открыла дверь, а она задрала свою юбку, смотри какая, и ты в ответ задрала футболку, а у меня такая и фыркнули задницами друг в друга, это другое. Если ты открыла дверь, задрала футболку типа: целуй челядь, то осуждаю.
— Нет, я поднимала салфетки, они упали, я без трусов и футболка задралась, когда нагнулась.
— Короче форс-мажор. Придётся ей с психологом пару сеансов провести после увиденного.
— Она пойдёт к психологу на приём?
— Что далеко ходить? Я здесь!
— Ты психолог?
— Да, врач психотерапевт. Машечкин Виталий Сергеевич.
— Машечкин?
— Ну да, а что ?
— Мужицкая Степанида.
Они заржали. Смешно конечно, здоровенный мужик в метр девяносто, а то и выше, весом далеко за сотню килограмм, не жирный, а накаченный, с фамилией Машечкин…И она — девяносто шестьдесят девяносто — на метр шестьдесят пять — Мужицкая.
— А тебе сколько лет?
— 26.
— Ты ещё и малолетка.
— А тебе … .
— Да что уж таить, 31. Ты врач, живёшь здесь?
— А что? Это совместный бизнес, я в доле. Живу здесь, столуюсь, занимаюсь. Работаю в больнице. Меня устраивает.
— Ну а семья?
— А у тебя?
— Работа, дом, феминизм.
— Сейчас моя семья здесь. Работники и работницы этого центра. И даже та, которой ты задницу показала. Не бери в голову: она и не такое видала!
— У тебя и хлеще бывает?
— Я не про себя. Она и женские раздевалки убирает, и мужские, и номера, и туалеты, и сауну. Хочешь в сауну? Сегодня, верней, завтра после часа она свободна.
— Звучит, как будто проститутку вызываешь после часа в сауну.
— О, феминистка проснулась! Кроме саун, проституток никуда не вызывают? Кто ж на трассе-то стоит? А кого-то в Дубай возят. А ещё, раньше, давно, проститутки сами у гостиницы интурист дежурили, предлагали. В чём связь проститутка — сауна? Стереотипное мышление ограничивает уровень взаимосуществования! Вот смотри: в восемнадцатом веке картины, у женщин декольте — пол груди видно. Но если просто оголилась туфелька — это верх разврата. Сейчас удиви кого-нибудь голой коленкой!
— Уверен, что до часу я тебя не достану, или надоем?
— Не доставай и не надоедай, и я тебя в сауне попарю!
— И много их ?
— Ты о ком ?
— Тех, кого ты в сауне парил?
— Мы с тобой знакомы меньше суток, а ты уже ревнуешь?
— Я ревную?
— А ревность — это реакция собственника.
— Ты мне никто, какая ревность?
— В сауне есть банщик, он же массажист, он там людей парит.
— Не, ну массаж заманчиво.
— А шкаф с трофеями моих женщин за той шторкой!
Какой же жирный червь любопытства впился в женский мозг! Штора стала магнитом внимания. Что за ней? Шкаф? Стеллаж? Вешалка? Почему-то сразу представился бесконечный шкаф, в котором висели трусы и лифчики, трусы и лифчики. Простые, кружевные, большие, маленькие, цветные, однотонные. Почему-то она представила, как он берёт одни трусы, нюхает и сразу вспоминает ту женщину. Берёт другие. А их там тысячи.
Пришла гувернантка забрать посуду. Виталий отвлёкся на неё, а Степанида кинулась к шторе. За ней была стена. Голая стена.
— Можешь, что-нибудь своё оставить. — услышала она его голос, застигнутая врасплох.
— А может сразу меня, как бабочку, голую, распластанную, связанную повесишь, чтоб в любой момент снял, трахнул и назад повесил.
— С кляпом во рту.
— Смешно тебе? Я добыча? Будешь хвастаться перед друзьями или другими бабами. Вот тёлка: в таких трусах была!
— Да, ты добыча, все женщины — добыча! И мужики — добыча. Все друг на друга охотятся. Все друг друга оценивают: по одёжке, машинёшке, жилищу, ну и естественно по внешним данным. А если бы друг другу верили в трофеях, так тут можно такую коллекцию собрать из забытых в раздевалке, в гостинице, душе и сауне. И мужские и женские. А любопытство-то свербило. — сказал он непонятным тоном, то ли вопрос, то ли утверждение.
— Что-то, ты галантностью не блистал, схватил и притащил сюда, а тут такая любезность?
— Тебя в детстве банным веником наказывали? Не хочешь — не надо.
— Что там баня, у тебя джакузи есть!
— А там массажный душ.
— И сколько раз меня за сауну трахнешь ?
— Ну, я же не кролик, каждый час «всегда готов». Да и у нас в сауне нельзя, табу. А до сауны можно и после можно, но уже завтра: разок с утра и разок с обеда. И того три раза я ещё осилю.

Табу пришлось вводить в связи с тем, что спортсмены, как и остальные люди суеверны и особенно подвержены предрассудкам. Так вдруг прошёл слух, что мужское семя — это чистый белок и, употребляя его, мышцы нарастают быстрей и рельефней. Спортсменки прятались в мужской раздевалке и душевой, преследовали, нападали на мужчин с целью добычи спермы. Ситуация стала комичной и критической. Я нанял автобус, вывез весь женский спортивный коллектив на трассу, нашёл там самую прожженную минетчицу, и они пообщались с ней. После двух не угомонившихся спортсменок отправили на работу притрассового обслуживания, откуда они быстро вернулись… Одну потом ещё всю дорогу мучал рвотный рефлекс, поскольку дальнобойщики — это не стерильные мальчики в спортзале… А вторую шоферюга попытался за голову удержать, но бодибилдерша чуть не вырвала его хозяйство с корнём. С тех пор женский предрассудок был побеждён. Был ли такой же предрассудок у мужиков неизвестно, жалоб не было.

Степаниде хотелось ответить что-нибудь колкое, язвительное, но слова не подбирались. И почему-то ей опять захотелось взять в руки его яйца и чтобы он теребил её грудь. У неё аж во рту пересохло. Она втянула руки через рукава вовнутрь футболки, просунула их в ворот и стянула футболку вниз горловиной на талию. Грудь выпорхнула из-под футболки торчком, предательски сигнализируя о сексуальной возбуждённости организма. Она подошла к сидящему на стуле качку, взяла его за волосы и ткнула носом в грудь.

— Интересно, всё же, как это ребёночка грудью кормить. Женщины говорят, что это гораздо приятней. — Она обняла его голову.

Его руки давно уже, под футболкой проскользили по ногам вверх и держали её ягодицы. Она опустилась в его ладони. Он стал прижимать её к себе. Она обняла его ногами, прижавшись нижней частью лобка к его животу. Походу сейчас «потеку». Через какое-то время Степанида перебирала пальцами яйца качка под собой, он держал её за грудь, она была сверху его. Было всё, как она хотела какое-то время назад, кроме члена. Он был в ней.

В сауне они посидели в парной, поплавали в бассейне, Степанида посетила массажный душ, но джакузи ей понравились больше, в котором она пол воскресенья и провела. Как знать, когда ещё раз получится наслаждаться итальянским изделием? Качок Виталий чуть ли не насильно оставил Степаниду у себя ещё на ночь, а в понедельник с утра увёз на работу. Степанида впервые провела выходные в постели с мужчиной. Столько секса подряд не было даже в студенческие годы.

В следующий четверг Степанида фурией влетела в спорт зал:
— Где этот, психолог Машечкин? — спросила она у всех в зале.
Он в углу разговаривал с качковатого вида девушкой. Туда ей все и указали.
— Ты что со мной сделал? — спросила она через весь зал.
— У нас сейчас лампочки взорвутся, какая ты наэлектризованная, — сказал он подходя к ней. — Пойдём, просветишь меня. — он попытался взять её по руку, но она отстранилась.
— Не возьмешься за руку, я возьму тебя за задницу, и ты всё равно пойдёшь со мной.
На людях лучше под руку — подумала она, протягивая руку, хотя ягодицы помнили его ладони. Уже в его апартаментах он налил ей чай и, пристально глядя ей в глаза, спросил:
— Ваши претензии, сударыня?
При слове «сударыня» у Степаниды сама выпрямилась спина, приподнялась грудь и левая рука зачем-то взяла блюдце под чашку в правой руке. Сразу вспомнилась картинка Чеховской дамы из книги. Только чеховский диалог не получался.
— Ты, что со мной сделал? Я с Аськой раньше за пять лет два раза ругалась, а теперь за три дня три раза.
— И что же привело вас к вражде? И кто это, Аська?
— Аська, моя сожительница, Александра. Она не так тарелки ставит в сушилку, салфетки, даже веник. Раньше мне было всё равно, что на кухне, а теперь бесит!
— Две женщины на кухне не уживутся. У меня мать с сестрой, то есть мать с дочкой не уживались, хотя одна другую учила кухне, а как только сеструха выросла, всё! Соперницы!
— Мы сожительницы.
— Я же говорил: в тебе мужские гормоны были. А за выходные твой организм выработал женские. До этого ты доминировала в быту, на работе, в обществе, и у тебя доминировали мужские гормоны. Ещё бы лет десять, и у тебя начали бы усы расти с бородой. Это твой натуральный цвет?
— Что? — и уловив его взгляд на голову, поняла, что он про волосы на голове. — Да я рыжая! — сказала она с вызовом.
— Ну и очень хорошо, огненная женщина! Прекрасно! А там? — он кивнул в ноги.
Она сообразила, что он про лобковые волосы. Перед прошлыми выходными она там выбрилась, и он их ещё не видел.
— Ты что, хамло?
— Ты что кипишь, как забытый чайник на плите, пар аж до потолка. Это медицинский интерес. Вот у меня башка русая, борода рыжая, а на груди и «там» я — брюнет. Есть люди, у которых даже цвет глаз разный, это называется — гетерохромия.
— Не твоё дело, что у меня и где какого цвета.
— Ты какая-то напряжённая, расслабься! Вон джакузи в твоём распоряжении, а мне ещё в зале часок надо побыть.

Вот гад, она как раз о джакузи скучала всю неделю! Целый час в джакузи! По идее надо его послать подальше, но ноги сами пошли в ванную, а руки сами на ходу снимали одежду. Она слышала, что он давно вернулся и чем-то занимался в комнате.
— Пойдём ужинать.
Она вышла из ванной. За окном уже было темно. Джакузи торкнула, как водка. Мысли путались раскованностью. Захотелось какую-то послабуху ему предоставить.
— Ты спрашивал, какая я там, можешь посмотреть! — она стояла перед ним, замотанная полотенцем, еле прикрывающим женские «прелести». — Они растут, уже видно.
— Я обязательно тебя рассмотрю внимательнейшим образом, если настаиваешь, но сейчас ужин.
Покончив с ужином, он взялся за Степаниду. Она надеялась: посмотрит на лобок, проведёт там пальцем и в постель. Но он начал с макушки, просмотрел и прощупал всю голову, шею, спину, руки, ноги, заглянул туда, куда смотрит лор, стоматолог, гинеколог и проктолог, потрогал то, что трогает физиолог и маммолог. Про каждый орган он сказал очень умное, как ей показалось. Гинекологического кресла у него естественно не было, как и инструмента. Он сел на пол, засунул свои ноги под кровать, положил её на кровать, её ноги ступнями положил себе на плечи. Получилось как на «вертолёте». И, светя фонариком телефона, ручками двух чайных ложек стал проникать в её «святое место».
— Ты там что, снимаешь?
— Нет, но могу. Хочешь себя там посмотреть?
— Только попробуй!
— Так, влагалище чистое, цвет ровный, инородностей нет. Очень хорошо. Так, матка…Какая красивая!
— Какую красоту в ней находишь?
— Не рожавшая, абортов не было, вот и красивая.
— Ну так поцелуй если красивая.
— Я тебя поцелую после осмотра.
— Матку целуй!
— Твою матку поцелует пенис, я физически не достану.
— Брезгуешь?!
И тут Степаниду поцеловали именно туда и это было первое, что он поцеловал у неё. В общем медицину прикладную он знал на пять. И это двоякое чувство, с одной стороны столько внимания и дотошности к твоей персоне, с другой стороны, она перед ним не просто голая, а больше чем голая, как будто вывернутая на изнанку. И всё это для того, чтобы ночью сунуть в неё член. И да, «там» она тоже рыжая. С утра он предупредил её, что уедет на все выходные на какой-то конкурс. И если ей захочется в джакузи, то в любое время, он гувернантку предупредил.
— А как она меня узнает?
— Попу покажешь, узнает.
На выходных она не приходила, как и следующую неделю, и следующую. А придя через три заявила:
— У меня задержка, походу я ..
— Станешь мамой, поздравляю.
— А что не спросишь от кого?
— От меня, естественно.
— Естественно?
— От меня, естественно, от твоей Аськи, неестественно.
— Самоуверенный самец. А ты уверен, что вообще от тебя?
— Да. Месяц назад с тобой переспать надо было пятерых мужиков в помощь или нокаут, пардон. И я не думаю, что после выходных со мной, ты пошла бы по рукам. Ну и то что ты информируешь меня, значит я. Ты кого хочешь, мальчика, девочку?
— Я не знаю, я вообще ничего не понимаю.
— Ты меняешься, и твой мозг, твоё внутреннее «Я» не успевает осознать происходящее и не хочет. Ты была феминистка, жёсткая. В тебе преобладал мужской гормон. Ты была баба с яйцами, причём с железными. И вдруг гормоны поменялись, ты стала женщиной. Захотелось быть красивой, милой, желанной? Вот. И только это уже тебя пугает. Это как генерала разжаловать в рядовые. На него смотрели, раскрыв рот, а теперь всем похер. Это сложно пережить. В случае с тобой, так: сперва ты мужикам мозги трахала, и тут трахнули тебя. Ну уж про беременность говорить, — это испытание для женщины в общем, для её организма физиологически и для нервной системы в частности. Ты боишься?
— Я не знаю.
— Я от отцовства не отказываюсь. Очень надеюсь, что про аборт мысли нет?
— Ты дурак?
— Ты будешь рожать? Верней так, если аборту нет, ты будешь рожать. Вопрос: какие планы на жизнь?
— Я не знаю.
— Значит так, ты будешь жить со мной и родишь мне ребёнка.
— Ты меня не любишь, я тебя не люблю.
— Ты будешь ребёнка любить?
— Ты дурак?
— И я буду ребёнка любить. Мне этого достаточно. Ребёнку этого тоже достаточно, чтоб ЕГО любили. Всё. Если ты начиталась в детстве про принцесс, разочарую: безумная любовь заканчивается ранней смертью. Ромео и Джульетта в пример. А ещё часто неземная любовь заканчивается лютой ненавистью. Отелло читала? Тоже про любовь.
— Жить с тобой здесь?
— Пока я был один, это жильё меня устраивало. У меня бытовые запросы минимальные, и всё меня устраивало. Поэтому удавалось неплохо копить. Накопления есть, я куплю квартиру.
— Вот как всё быстро завертелось, то ни кого, и вдруг муж, квартира и ребёнок. Я что лотерею выиграла?
— Вот, считай билет выигрышный у тебя уже есть. Осталось узнать, что ты выберешь: приз или две шкатулки?
— А что в шкатулках?
— В одной — полное разочарование в людях, судьбе, жизни, ежедневная депрессия и бесперспективная личная жизнь. Во второй — полное одиночество, деструктивная личная жизнь и мрак в общественном бытие.
— Я типа у камня на развилке: на лево пойду ..
— До тридцати лет на лево не ходила, нет?
— Ты за кого меня ..
— Давай без развилок, у тебя один выбор: со мной и без меня! Без меня две шкатулочки, помнишь?
— А ты значит приз?
— Приз, это наши дети!

• Об авторе
• Недавние публикации

zhorra13

zhorra13 недавно публиковал (посмотреть все)

• Эмансипистка - 05.04.2025
• Что…она теперь с ним? - 23.01.2025
• Зойкина корпоративка — начало карьеры - 15.01.2025